Но трезво понимала, что если выбора не будет, она их использует. А затем прикажет повернуть её личный эсминец в направление этого болота и обратит его в огненный ад, если понадобится — её судно, оснащенное и вооруженное на зависть кому угодно, досталось ей от отца и оно было способно прикончить большинство Архимагов в бою. Вместе со свитой.

Вот только всё буйство стихий оборвалось так же резко, как и началось. Сперва Хельга даже не поняла, что произошло — просто в какой-то миг всё разом стихло, а они с Приходько вновь оказались на том самом островке суши, закрытые барьером. Кулон в руке девушки, который она сжала в ладошке что бы не упустить момент, когда тот окончательно исчерпает запас прочности, из раскалённого вновь стал ледяным и переполненным маной, будто бы ничего и не было.

А ещё перед ними, на расстоянии пары шагов, стоял тот самый чародей в кожаном плаще, с которым Аристарх только что бился насмерть. И излучал вполне обычную, стандартную ауру Младшего Магистра. А между барьером и неизвестным чародеем стоял, лениво покачивая клинком в руке, Аристарх.

— Было весело, — заявил их молодой спутник. — Нет, вот без шуток — мне понравилось. Но пора бы и честь знать, тебе не кажется?

— Ч-что? — удивился незнакомый чародей.

А затем мир затрещал, раскалываясь, подобно самому обычному стеклу, и начал рассыпаться на осколки. За которыми виднелась лишь абсолютная чернота неизвестности — пустота, подобная холодным глубинам космической бездны, которую Хельга как-то наблюдала, когда её эсминец поднялся на предельную для себя высоту. И оттого ей стало ещё страшнее…

— Не ты один умеешь играть в эти игры, Игнатьев.

Глава 14

Мир перед изумленной Хельгой стремительно осыпался на осколки. Холодная, мрачная чернота надвинулась со всех сторон, сковывая её необъяснимым, идущим из глубины души ужасом, но она пока держалась. Держалась пусть и из последних сил, но тем не менее!

— А ты молодец, — обернувшись, похвалил её Аристарх. — Не каждый сумеет противостоять давлению Старшего Магистра, специализирующегося на магии разума, будучи лишь Адептом. Но сопротивляешься ты зря — позволив себе потерять себе сознание, ты освободишься от этого места. Твои серёжки являются хорошим защитным оберегом как раз на подобный случай, они мгновенно приведут тебя в чувство. Советую воспользоваться этим шансом, красавица.

— Если я приду в себя, я сумею тебе помочь? — спросила девушка. — Найти основное тело врага и атаковать, например?

— Он всё же целый Старший Магистр, а не пёс бродячий, — улыбнулся парень, не обращая никакого внимания на оппонента. Впрочем, тот не спешил возмущаться подобным, явно готовясь ко второму раунду. — Тебе ни за что не найти его тела, пока он сам того не пожелает. Маги его специальности умеют прятаться и сбегать почище крыс из горящего амбара.

— Тогда я останусь здесь и своими глазами увижу, что произойдёт, — твёрдо решила Хельга. — И если дела пойдут плохо, я очнусь и сделаю всё, что бы сберечь твоё тело!

— Звучит эротично, — озорно улыбнулся парень, заставив её смутиться и покраснеть. — Что ж, защиту этих серег он все равно не сумеет пробить, так что можешь остаться.

На несколько секунд повисла неловкая тишина. Неловкая для покрасневшей Хельги, отводящей глаза и клянущей себя за то, что она вечно смущается в присутствии этого человека. И когда Приходько подал голос, она была бесконечно признательна пожилому Адепту.

— А мне ни одного слова доброго не скажешь? Я тоже вроде молодец, красавец и до сих пор в сознании, — разрядил он обстановку, отхлебывая из неизвестно откуда взявшейся фляги.

— Ты старый хрен с устоявшимся внутренним миром, и если бы тебя было так просто пронять, то я бы посоветовал тебе выйти на пенсию, — хмыкнул он. — Смотрю, ты тут освоился уже? Приходилось бывать в подобных ситуациях?

— Было дело, — пожал тот плечами.

Продолжить разговор им не дали. Сюрреалистичная бездна мрака дрогнула, поплыла, стремительно изменяясь под воздействием чар заманившего их сюда врага. Нечто громадное, заполняющее собой всё окружающее пространство, начало надвигаться на них со всех сторон. Разглядеть и понять, что именно это было, девушка была не в состоянии, но вот необъяснимый ужас она ощутила вполне себе ясно. Страх такого рода, который испытывают маленькие дети, оставшись один на один с темнотой и одиночеством, когда рядом нет взрослых, а каждый шорох и скрип вокруг представляется подкрадывающимся монстром. Когда окружающий мрак будто оживает и дышит, когда хочется накрыться с головой теплым одеялом, закрыть глаза и тихонечко подвывая от ужаса звать маму, ведь только она способная отогнать ночные страхи и успокоить теплотой своих рук и полным любви, заботы и смешинок голосом…

И тут поплохело даже пытавшемуся выглядеть невозмутимым Приходько. Что видел и чувствовал он, девушка не знала, лишь косилась на взмокшего и опустившего взгляд мужчину. А затем ей стало не до него — темнота вокруг вспыхнула тысячами алых глаз, и девушка рухнула на колени, тихонечко подвывая от ужаса и обняв себя руками.

— Что, теперь уже не столь уверены в себе? — раздался мерзкий, полный гнусной радости голос. — Не бойтесь, госпожа Валге — вас я убивать и калечить не буду, вы слишком ценный товар… Но немножечко припугнуть, что бы не создавали проблем, всё же придется. Уж слишком вы были плохой девочкой. Надо же, до моего тела хотела добраться… ЗНАЙ СВОЁ МЕСТО, СУКА!

Последние слова чародей проревел, и ужас окончательно сковал девушку. Всё, на что её хватало — это вспоминать глаза матери и шептать — это всё не взаправду. Всё будет хорошо, я выберусь, всё будет хорошо… Но тут перед её внутренним взором возникла иная картина. Та, которую девушка всеми силами пыталась забыть.

Изувеченное тело матери, остатки которого по приказу отца кое-как собрали воедино. Обугленное, изорванное и изломанное тело, лицо, лишенное большей части кожи и пустая глазница… Но больше всего тогда испугал девушку пустой взгляд второго, уцелевшего ока, направленный в потолок. И отец, что в первый и, наверное, последний раз в жизни позволил себе быть слабым. Опустошенный, обессиленный мужчина, прижавший руку к глазам. И она, тайком пробравшаяся туда, куда не следует и увидевшая то, чего ребёнку видеть совсем не положено…

— Вот именно за это я не люблю любителей полазить по чужому разуму, — раздался спокойный голос Аристарха.

Девушка внезапно ощутила чью-то твёрдую руку на своей спине. От руки шло приятное лёгкое покалывание — словно тысячи лёгких иголочек кололи её вдоль позвоночника. Но кололи вовсе не больно, скорее это было похожи на легкий массаж. А затем и вовсе стало немного щекотно.

Образ мёртвой матери и скорбящего отца начал расплываться, уходить куда-то в глубины сознания, где и был заперт до этого. Вместо этого ей вспомнился берег балтийского моря, серо-стальные даже летом волны, небольшая лодочка, на которой они плыли втроем. Вспомнилось, как отец, дурачась, создавал из морской воды красивые цветы и дарил их смеющейся маме, как подкидывал её высоко вверх, и она счастливо визжала от испуга и восторга — могущественный Маг Заклятий подкидывал девочку на десятка полтора метров в верх под негодующие возгласы матери и ловил, используя магию воздуха…

И кошмар отступил. Хельга сумела распрямиться и поднять взор и увидела, что по ней пробегают сотни крохотных, зеленых искорок, которые собственно её и щекотали. Рядом стоял Аристарх, и вторая его рука лежала на плече Приходько, точно так же окутанном зелеными искрами. Мужчина уже полностью оправился и глядел в окружающий мрак с такой ненавистью, что темнота вполне могла бы воспламениться от такого — конечно, в том случае, если бы чародей умел поджигать взглядом.

— Как-то слабовато, — спокойно заявил Аристарх. — Только не говори, что ты не способен дойти до Сна Души? Это что, действительно всё, на что ты способен, неудачник? Напоминать людям их травмирующий жизненный опыт и приправлять это чарами ужаса — пик твоих способностей? Боже, ну и убожество… И вот это — маг разума…